Отсюда в мае 1955 года уходили последние части французского экспедиционного корпуса. И отсюда в первые свои рейсы вышли теплоходы и корабли молодого вьетнамского флота. Здесь в 1964-м начиналась боевая слава вьетнамского военного флота. 

Невероятно сложные задачи выполнял порт в военные годы. В опасные рейсы выходили корабли военно-морского и торгового флота Демократического Вьетнама. Они защищали побережье, снабжали самые отдаленные уголки страны товарами первой необходимости, боеприпасами, медикаментами.
В ханойском квартале Кимма, на территории постоянной выставки, открытой в честь 30-летия со дня образования ДРВ, был установлен на постаменте хайфонский торпедный катер. Он участвовал в отражении пиратских рейдов кораблей 7-го флота агрессоров, был одним из участников Тонкинского инцидента. Вместе со всем народом, защищавшим страну, моряки военного и торгового флота выдержали свыше 800 боев с авиацией противника, сбили 118 самолетов различных типов. (Всего над Хайфоном сбито более 370 американских самолетов.) 

Более тысячи мин, установленных агрессорами во время блокады северовьетнамского побережья, было обезврежено вьетнамскими моряками, открывавшими вновь океанские дороги к Хайфону и другим портам страны. И когда весной 1975 года завершилась освободительная операция «Хо Ши Мин», моряки дошли до островов Спратли в Южно-Китайском море, водрузили на них победные флаги Вьетнама.
Сколько советских людей постоянно находилось в Хайфоне в первые годы войны? Временно до сотни. Постоянно только представители Морфлота СССР и, в частности, Николай Иванович Ковалев, капитан третьего ранга Георгий Попов и некоторые другие. Им было не до бомбоубежищ. Они работали на причалах порта и о риске не думали.
* * *
* * *
* * *
«В каждом человеке есть своя жемчужина. Каждый город – хранитель неисчислимых богатств. Найди их, и даже самое бедное селение расцветет для тебя», – так говорят люди на архипелаге Драконьего жемчуга, расположенном в глубине Тонкинского залива и относящемся к Большому Хайфону3. Отважные мореходы на парусных и моторных лодках добираются с архипелага до главных океанских ворот Вьетнама, привозят сюда рыбу, знаменитый креветочный соус том-ма, снасти, лечебные травы – все, что добывают и производят их кооперативы. И так было в военные годы, когда приходилось преодолевать 25–30 километров водного пути среди минных полей.
С одним из жителей архипелага Драконьего жемчуга я познакомился неподалеку от Хайфонского порта. Он выкатил из сампана (плоскодонная лодка под парусом) велосипед, затем достал несколько тяжелых корзин, укрытых широкими банановыми листьями, бережно укрепил на багажнике. Деловито набил табаком водяную бамбуковую трубку – кальян. Я чиркнул спичкой, дал ему прикурить. Он глубоко затянулся, выпустил клубы дыма и протянул мне кальян. У рыбаков, как и у других жителей вьетнамской земли, кальян – это своеобразная «трубка дружбы», взаимной симпатии.
Мы договорились с рыбаком встретиться вечером здесь же, у порта, после рабочего дня. Мой новый знакомый Лыонг оказался не только рыбаком, но и добытчиком лечебных морских трав. Ему предстояло в тот день побывать у хайфонских фармацевтов, получить у них заказы для своего кооператива.
Лыонг «оседлал» старенький велосипед, и через несколько секунд его сгорбленная спина смешалась с потоком велосипедистов, уносившим его по бульвару Чан Хынг Дао4.
Я вышел на тенистую аллею у центрального городского театра, что неподалеку от порта. В декабре 1972 года здесь, в самом центре Хайфона, упала 250-килограммовая бомба. Сейчас воронка уже давно засыпана и на этом месте разбит сквер. К небу тянулись алые, фиолетовые цветы. Ватага большеглазых мальчишек в бело-голубых полосатых рубашках стремглав пронеслась в сторону небольшого отводного канала. Они перепрыгнули через борт джонки, быстро поставили парус.
Я шагал по восстанавливавшимся кварталам Хайфона. Не забуду этот город, одетый в суровую фронтовую форму. Война обрушилась на Хайфон в августе 1964 года со стороны Тонкинского залива. В три этапа агрессоры бомбили морскую цитадель Вьетнама. Сначала налеты на город были закодированы под названием «Гром», затем – «Огненное море» и, наконец, «ковровые» бомбардировки стратегической авиации в декабре 1972 года… Теперь это история.
В тяжелые годы дети из СССР слали в Хайфон свои подарки сверстникам из Вьетнама. Их привозил известный общественный деятель Григорий Локшин и писатель Тэд Гладков. Я встречал их на причале порта.
Но в памяти, наверное, никогда не сотрутся чудовищные последствия налетов. Ударам с воздуха здесь подвергалось буквально все – жилые кварталы, дороги, подходящие к городу, мосты, причалы порта. Минирован был узкий фарватер реки Кам, связывающей порт с Тонкинским заливом. В центре Хайфона от моста Нгудо городской почты, от Музея революции до бульвара Дьенбьенфу – на территорию, примерно равную квадратному километру, – были сброшены десятки контейнеров с шариковыми бомбами… В порту был поврежден советский теплоход «Переяславль-Залесский», в июле 1968-го был объят пламенем «Александр Грин». 

И только мужество советских моряков и вьетнамских докеров позволило спасти порт и город. И если бы произошел взрыв, то последствия были бы чудовищными. Разрушения были бы равны по силе двум бомбам, сброшенным США на Хиросиму в августе 1945 года. Из журналистов на борту «Грина» находился корреспондент АПН Борис Шумеев.
В первые послевоенные годы административный и партийный комитеты Хайфона направляли основные усилия на восстановление дорог, промышленного потенциала и жилищного фонда города. Одним из первых восстановленных объектов в черте Хайфона был мост через отводной канал реки Кам, у самого въезда в город.

 Отсутствие моста крайне тормозило вывоз товаров из порта. Затем стали вырастать новые металлические конструкции, поднялись заводские трубы на территории Хайфонского цементного завода. А ведь более 300 налетов выдержал ХЦЗ во время войны! В квартале Мелинь, на улице Каудат восстановлены все здания, открылись новые магазины. По молодым аллеям несутся потоки велосипедистов. С раннего утра многолюдно на городских рынках Шат и Анзыонг. Трудно представить, что здесь были лишь одни руины. Я был свидетелем в феврале 1967 года, как разбили американцы квартал Мелинь.
…Вечерело. Я вновь вернулся на бульвар Чан Хынг Дао, где договорился о встрече с Лыонгом. Он не закончил еще всех своих дел. Мы зашли в небольшой книжный магазин, где Лыонг подобрал новенькие учебники для сына: скоро начнется новый учебный год. И его паренек вместе с 300-тысячной детворой Большого Хайфона переступит порог школы.
Мы простились с Лыонгом у причала. Он погрузил свой велосипед в сампан и дружески помахал рукой на прощание.