Рюриковичи никогда и никому не уступали первородства в династийных вопросах. Власть всегда переходила от одного родственника к другому, и если наследник был малолетен, то при нем создавался регентский совет.
На сей раз такого прямого наследника не было, хотя дальние родственники покойного Федора Ивановича могли бы предъявлять какие-то свои претензии на престол. Но этому мешала прямо выраженная на смертном одре воля Федора Ивановича – оставить на всех «своих великих государствах» свою жену Ирину, родную сестру Бориса Годунова.
Дальнейшее изложение событий доверим С. Ф. Платонову, представляющему их следующим образом:
...От царства Ирина наотрез отказалась, съехала из дворца в Новодевичий монастырь и постриглась там. Вместе с сестрой поселился и Борис, а царством правил патриарх и бояре именем царицы. Все понимали, что управление временное и что необходимо избрать преемника покойному царю. Но кто же мог ему наследовать?
По общему складу понятий того времени, наследовать должен был родовитейший в государстве человек; но родовые счеты бояр успели к этому времени так уже перепутаться и усложниться, что разобраться в них было не так легко. Род Рюриковичей был очень многочислен, и относительное старшинство его членов определить вряд ли можно было с точностью. В то время из Рюриковичей особым влиянием пользовалась родовитая семья князей Шуйских. Не раз давала она государству выдающихся деятелей, отмеченных крупным воинским или административным талантом. Менее блестящи были Мстиславские и Голицыны, но они, как и Шуйские, всегда занимали первые места в рядах московского боярства. По понятиям этого боярства, право быть выбранным на престол принадлежало одному из этих княжеских родов более, чем кому-либо другому.
А между тем были в Москве два рода не княжеского происхождения, которые пользовались громадным влиянием при последних царях и по значению своему ничем не уступали знатнейшим Рюриковичам и Гедеминовичам. Это старые слуги князей московских: Романовы и Годуновы... В минуту смерти царя Федора было несколько Романовых, сыновей Никиты Юрьевича Романова. Из них самым выдающимся слыл Федор Никитич Романов. И он, и все его братья в это время были известны под именем Никитичей.
Род Годунова был не из первостепенных родов и выдвинулся не родовой честью, а случайно только в XVI веке, хотя и восходил к XIV веку. Предок Годуновых, татарин Мурза-Чет, приехал в XIV веке на службу к московскому князю. Пользуясь постоянным расположением Грозного – царя, Борис участвовал в его опричнине. Но и в Александровской слободе держал он себя с большим тактом; народная память никогда не связывала имени Бориса с «подвигами» опричнины.
Особенно близки стали Годуновы царской семье с того времени, как сестра Годунова, Ирина, вышла замуж за царевича Федора. Расположение Грозного к Годуновым все росло. В минуту смерти Ивана IV Борис был одним из влиятельнейших бояр, а в царствование Федора влияние на дела всецело перешло к Борису. Он не только был фаворитом, но стал и формальным правителем государства.
Это-то значение Годунова и обусловливало ненависть к нему бояр; несколько раз они пробовали с ним бороться, но были им побеждены. Влияние его поколебать было нельзя, и это было тем горше для боярства, что оно предугадывало события. Оно понимало, что бездетность Федора может открыть путь к престолу тому из бояр, кто будет сильнее своим положением и влиянием, а сила Годунова была беспримерна. Он располагал большим имуществом. Положение Бориса при дворе было так высоко, что иностранные посольства искали аудиенции у Бориса; слово его было законом. Федор царствовал, Борис управлял; это знали все и на Руси, и за границей. У этого-то придворного временщика и было более всех шансов по смерти Федора занять престол, а он отказался и ушел за сестрой жить в монастырь.
Видя, что Ирина постриглась и царствовать не хочет, бояре задумали сделать Боярскую думу временным правительством и выслали дьяка Щелкалова к народу на площадь с предложением присягнуть боярам. Но народ отвечал, что он «знает только царицу». На заявление об отказе и пострижении царицы из народа раздались голоса: «Да здравствует Борис Федорович». Тогда патриарх с народом отправился в Новодевичий монастырь и предложил Борису Годунову престол. Борис наотрез отказался, говоря, что прежде надо упокоить душу Федора.
Тогда решили подождать выбора царя до тех пор, пока пройдет сорок дней со смерти Федора и соберутся в Москву земские люди для царского избрания. Борис сам потребовал созвать по восьми или десяти человек выборных из каждого города, чтобы весь народ решил, кого надо избрать царем.
В феврале 1598 года съехались соборные люди и открылся собор, который 17 февраля избрал царем Бориса. Его предложил сам патриарх. Три дня служили молебны, чтобы Бог помог смягчить сердце Бориса Федоровича, и 20 февраля отправились опять просить его на царство, но он снова отказался; отказалась и Ирина благословить его. Тогда 21-го патриарх взял чудотворную икону Божией Матери и при огромном стечении народа отправился с крестным ходом в Новодевичий монастырь, причем было решено, что если Борис опять будет отказываться, то его отлучат от церкви, духовенство прекратит совершение литургий, а грех весь падет на душу упорствующего. После совершения в монастыре литургии патриарх с боярством пошел в келью Ирины, где был Борис, и начал уговаривать его, а в монастырской ограде и за монастырем стояли толпы народа и криком просили Бориса на престол. Тогда, наконец, Ирина согласилась благословить брата на престол, а затем дал согласие и Борис. |
Главная